Как котята экзамен сдавали — новелла, не входящая в циклы. Является адаптацией произведения «Як учні ЗНО складали» для вселенной Мяунжика. В основу легли Внешнее Независимое Оценивание, обязательное для выпускников школ Украины, а также почти реальные события, связанные с этим экзаменом. Повествование ведётся от лица Васьки.
Читать!
С самого начала года нас пугали экзаменами. На контрольных или самостоятельных только и слышно было: «Да как вы работаете?! На КОТЭ ни списать, ни спросить не удастся!». Как только кто-то не слушал на уроке или не выполнял домашнее задание, сразу же объявлялось, что так ему экзамен вовеки не сдать. В общем, все уши нам тем Кошачьим Общетестирующим Экзаменом прожужжали, и не было на протяжении года ни дня, чтобы его не упоминали.
Кто был поумнее, готовился к КОТЭ ещё с февраля, а то и с прошлого года, а недальновидные ученики хватались за учебники лишь после весенних праздников, из-за чего были вынуждены целыми днями только и учиться. Кто-то, конечно, совсем не волновался насчёт будущих экзаменов, так что не работал до последних дней, но таким впоследствии следовало очень пожалеть о глупо утраченном времени.
Незаметно подкрался день начала регистрации для участия в экзамене, прошло ещё чуть времени, и были розданы конверты с сертификатами участников, начались и окончились весенние каникулы, как вот и пробное КОТЭ позади.
На пробу ходили не все: это было не бесплатно, и кого-то, наверное, душила жаба. «И действительно, зачем платить за дополнительные трудности?» — раздумывали одни, а другие утверждали, что за ценный опыт можно отдать хоть вдвое больше кэтов. Но кто из них был прав, должен был показать настоящий экзамен, неуклонно надвигавшийся на каждого из нас.
Вот и последняя неделя перед экзаменом, вот уж до КОТЭ лишь сутки. Этот день все проводили по-разному: кто зубрил не выученное за два года, забыв народную мудрость «перед смертью не надышишься», а кто целиком отбросил учёбу, дабы дать знаниям хоть чуток «отлежаться». Но, невзирая на разногласия в этом плане, вечер все одноклассники проводили одинаково: полезли в Интернет да и начали болтать в соцсети, чтоб разделить свои волнения и получить вдохновение для завтрашнего.
Интернет-разговоры охватывали преимущественно ежедневные темы, ибо все и так были напряжены, да и обсуждать КОТЭ интересно после его написания, а не до. По крайней мере, было так где-то до полдвенадцатого, аж вдруг все были шокированы вопросом одного из учеников, что пришёл в класс только в этом месяце:
— Котята, а где и когда КОТЭ пишем?
Минуты две никто не мог ответить, ведь всем уже давно было известно и что экзамен завтра с утра, и в каком из учебных заведений его придётся сдавать. Шутил ли тот одноклассник, или и впрямь не знал? Наверное, он так загулял на праздники, что чисто всё пропустил, и хорошо ещё, что спохватился хоть и в последний момент, но таки перед экзаменом! Но естественная шутливость не позволяла нормально ответить на такой ненормальный своими обстоятельствами вопрос, так что посыпались весёлые комментарии.
— Пишем КОТЭ в Киеве в шесть утра!
— Вот те на! Видно, классно твои выходные прошли, даже слишком!
— Кажется, кому-то пора идти в дворники, гы-гы!
— Да котята, скажите по-настоящему…
После полуночи беседа чуть угасла, но не прекратилась, и хотя всем было бы хорошо уже с час спать, привычки побеждали здравый смысл, так что полкласса до сих пор сидело в онлайне. Чего-то стали вспоминаться прошлые года, и тут кто-то «кинул» давнее видео, которое демонстрировало весьма потешную драку двух одноклассников — Мурзика и Фырсика. Демонстрация этой записи дала толчок к «раскапыванию архивов», и вскоре почти каждый «скинул» хотя бы по одной фотографии из прошлой школьной жизни. Начался даже настоящий «фотобатл», несомненным лидером которого стал Мурзик: фото с ним были самыми смешными и наиболее уникальными. Наверное, все, спрятавшись со своими котобильниками под покрывалами, заливались смехом (и это около часу ночи!), но уже и впрямь пора было спать. Потому, чтоб как-то завершить разговор, один из шутников молвил:
— Вот вы себе смеётесь, а Мурзик когти точит…
— Ха-ха-ха! Нет, такого я, конечно, не делаю!
— А что же тогда творишь, учишься в последний момент?
— Не! Но к КОТЭ таки приготовился. Если будет так, что не смогу ответить и на половину заданий, то уже знаю, что сделаю. Но это, так сказать, план «Б», про который вам знать не надо…
— Ну-ну, Мурзик.
Утром всем уже было не до болтовни: каждый собирался, чтоб ни за что не забыть какой-нибудь документ и тем более не опоздать. По-разному ученики относились к экзамену, что должен был начаться за полтора-два часа: одни, отличники — с такой же лёгкостью, з какой они посещали контрольные или олимпиады, другие, рядовые выпускники, чуть-чуть побаивались неизвестности, а некто был охвачен паникой, приравнивая возможный провал экзамена к концу света.
К последней категории учеников мог быть причислен и Мурзик. Непонятно для чего встав в семь, он почти три часа шатался по дому без дела, а потом схватил огромную сумку, вышел из помещения и сел в электротранспорт. На протяжении всего пути котёнок был в каком-то страхе, причём боялся он не так самого КОТЭ, как всяких глупостей, например, того, что транспорт может заглохнуть и не довести ученика до чужой школы. В какой-то момент ему даже показалось, что это и действительно случилось, однако ж нет: то была лишь вынужденная остановка для пропуска пешеходов.
Наконец ученик добрался до нужного места. Здание незнакомой школы, мимо которого обычно можно было пройти, ничего не заметив, теперь казалось чем-то величественным и страшным, а решётки на окнах первого этажа сразу же вызвали ассоциацию с какой-то тюрьмой. Идя по школьному двору, Мурзик чувствовал себя так, будто идёт на казнь, а толпа таких самых, как он, учеников была для него будто орда зевак, что пришли на кровавое действо.
Котёнок немного повеселел, когда узрел знакомые морды: несколько одноклассников, оказывается, должны были сдавать экзамен вместе с ним. Да только приблизился он к друзьям и успел переброситься словцом, как на порог школы вышел котище в полицейской форме и громко огласил, дабы абитуриенты по одному заходили вовнутрь. «Ну вот, ещё и менты тут задействованы! — понурив голову, думал Мурзик. И как теперь спокойно сдавать КОТЭ? Хорошо, что у меня запланировано нечто про всяк случай…»
Было уже без пятнадцати одиннадцать, а ученик лишь разобрался со списками на входе и стал искать свою аудиторию. Начиналась паника: котёнок метался меж этажами, но находил то совсем не тот кабинет, то аудиторию с на один большим или меньшим номером. Наконец дежурные его скоординировали, и запыхавшийся Мурзик вошёл, куда надо было.
Все уже сидели по местам, и экзаменатор собирался читать инструкцию по правилам проведения КОТЭ. Кстати, в этой самой аудитории писал и Фырсик, но времени для болтовни уже не было, да и всё равно списать друг у друга не выйдет, ежели учителя не набрехали, так что лучше было не обращать на товарища внимания. Текст, который читал инструктор, ученики, что ходили на пробу, слышали уже как минимум в третий раз, и, как точно подметил экзаменатор, могли бы уже даже писать анализ по нему. Зато для кого-то это чтиво было новым, и хотя никакой полезной информации в себе не содержало, из уважения к инструкторам все делали вид, что внимательно слушают.
Должны были уже распаковывать конверт с заданиями, как вот сквозь открытое окно послышались какие-то зловещие хоровые выкрики. Хотя в школу уже никого не пускали, КОТЭ ещё не началось, так что вслед за экзаменаторами абитуриенты повставали и стали глядеть, что же это творится. Под стенами школы собралось немало каких-то дивно наряженных псов, делавших страшные движения лапы и кричавших что-то, верно, по-латыни. А возле самых дверей стоял сконфуженный кот-полицейский и, вестимо, опоздавший ученик. Из интереса все чуть не повылазили в окна, а старший инструктор покинул аудиторию, дабы разведать про нежданное действо. Покуда его не было, странные псины вдруг на минуту стихли, абитуриент-недотёпа вошёл в здание, а потом зазвучали какие-то победно-благодарные выкрики. Тут инструктор вернулся.
— Ну и цирк произошёл! Один лентяй опоздал, и его, естественно, не пускали. Но кто же знал, что его папаша имел связи с какой-то собачьей сектой! Вызвали сюда адептов, и они начали всех нас проклинать! Что ж тут поделаешь, пришлось впустить. А теперь они, вишь, благословляют! Но довольно, время начинать. Для открытия пакета приглашается ученик с места номер три…
Вызванный абитуриент встал и гордой походкой подошёл к учительскому столу. Обычно никто не обращал особого внимания на конверт, ибо и так ясно, что ежели бы он оказался повреждённым, это бы увидели сразу. Иногда ученики, лишь взглянув на пакет, махали рукой и без раздумий ставили подпись в специальном месте, но этот абитуриент оказался очень придирчивым. Взяв конверт в лапы, он как можно лучше потряс им, оглядел со всех сторон, даже зачем-то обнюхал и лизнул, а лишь тогда едва не вырвал у инструктора ножницы и собственнолапно разрезал полиэтилен. Лишь после этого ученик расписался и с чувством выполненного долга вернулся на своё место.
Тетради с заданиями были розданы, бланки ответов тоже, и начался отсчёт времени, отведённого на выполнение работы. Теперь каждый пускал в ход свою собственную тактику сдачи КОТЭ: некто с самого начала ознакомился с финальным заданием открытой формы, чтобы подсознание за время решения тестов породило какие-то идеи, а кто-то хотел сам для себя сберечь интригу, одни пропускали непонятные с первой попытки задания, надеясь вернуться к ним позже, а другие считали, что если не «добить» что-либо сразу, то потом оно тем паче не решится.
Мурзик с удивлением осознал, что что-то он таки знает, и это придало ему сил. На треть пользуясь логикой, ещё на треть — не растерянными с начальных классов знаниями, а в остальном полагаясь на интуицию, котёнок удовлетворительно справился с двумя частями теста. Из-за увлечения работой гнетущая обстановка забылась, сидеть неведомо где в чужой школе стало не так страшно, и ученик уже начинал быть уверенным в более-менее приемлемом результате экзамена.
Но всё в корне изменилось, когда началась третья часть — литература. Тут Мурзик не знал ничегошеньки, потому как в последние месяцы всегда находил повод не читать ничьи произведения, а то, что было прочитано в ранних классах, абсолютно позабывалось. Оставалось только одно — «тыкать», угадывать ответы. Теоритически, выбирая из пяти вариантов, котёнок должен был «попасть в яблочко» хотя бы в двадцати процентах ответов, но почему-то удача повернулась к Мурзику не то, что спиной — задницей, и угадать удалось разве что дважды. Даже если бы он просто всюду писал один и тот же вариант ответа, и то было бы больше правильного.
На бонус к такой напасти ещё и объявили технический перерыв, и в аудиторию вошёл тот самый кот-полицай, что с час тому назад стоял на входе. Но если бы просто вошёл — он держал в лапах металлоискатель, с которым, наверное, собирался охотиться на хитрецов, могших спрятать какое-нибудь ненужное (то есть им самим-то нужное, но запрещённое на КОТЭ) устройство. Не обращая внимания на ещё каких-то котов, ставящих в каждом сертификате какие-то печатки, все, кто с ужасом, а кто с любопытством, смотрели на полицейского.
«Мент» заставлял встать каждого ученика, а потом проводил металлоискателем с двух сторон. Не было никого, на кого бы не среагировало устройство своим противным писком, но во многих случаях котяра ничего не делал, видимо, потому что тихий звук означал небольшое количество металла, который мог содержаться, например, в пряжке ремня. Но когда был «просканирован» Фырсик, металлоискатель заверещал хуже, чем резаный поросёнок. Полицай сразу же велел ученику продемонстрировать содержимое карманов, что Фырсик и сделал, не показывая никаких признаков испуга (в отличие от многих других абитуриентов, в частности и Мурзика). На стол посыпались целые жмени монет, преимущественно по четверть кэта, связки ключей, несколько гаек, цепочка от старомодных часов и ещё и неизвестно откуда выколупанный кубик железа. Лишь после этого металлоискатель успокоился.
— Котёнок, зачем тебе столько хлама? Разве не знал, что нужно всё повыкладывать?
— Хлам, ну так и что? Ничего запрещённого нет.
— Но ведь это вызвало лишние хлопоты и, наверно, страх.
— Хе-хе, вот это вы в точку! То мой, гм… психологический приём. Вон, видите, как все трясутся? Я специально набрал барахла для деморализации конкурентов!
— Ну и пройдоха!
Техперерыв окончился, и хотя абитуриенты немного успокоились, Фырсикова «психологическая атака» таки оставила след. Мурзик, ещё более разволновавшийся, как-нибудь завершил муки с литературой и взялся за сочинение. Несмотря на довольно простую тему, писалось ученику трудно, мысли расплывались, а лексические, грамматические и пунктуационные ошибки выползали одна за другой из-под ручки котёнка, как крысы из подвала. Если начать и высказать свою позицию было ещё не так сложно, то вот приведение примера из литературы для подтверждения слов стало серьёзной загвоздкой. Не вспоминая ничуть из произведений отечественных писателей, Мурзик «приволок за хвост» что-то из мировой литературы, единственное, что было им прочитано за этот год, и то благодаря небольшому объёму.
А Фырсик тем временем чувствовал себя намного лучше других и уже успел настрочить больше половины из того, что задумал. Зачем-то он возжелал привести не один пример из литературы, а два, хотя это и не было нужно (верно, для того, чтобы продемонстрировать неоспоримость своих рассуждений). Только вот со вторым примером возникла проблемка: ученик забыл имя главного героя, а писать что-то сродни «этот сударь» или «ну, тот, который…» считал нехорошим. Тут и вспомнился нудный текст, что читали перед экзаменом, где говорилось, мол, в случае нужды можно спросить инструктора. И совершенно не интересовало Фырсика то правило, что спрашивать можно было только про несвязанное с содержанием рабочей тетради. Хотя, все правила созданы для того, чтобы их нарушать, а может, просто глубокие философские размышления позволили ученику вывести теорию, что его вопрос напрямую работы таки не касался. Во всяком случае, Фырсик поднял лапу, которая сразу же была замечена.
Инструктор подошёл к ученику и, будто предчувствуя какие-то хитрости, огляделся по сторонам, а лишь тогда позволил говорить.
— Что-то нужно?
— Ага, — почти шёпотом, но сладко и хитровато молвил Фырсик, — слушайте, подскажите, пожалуйста, по-братски: как звали главного героя из «Тигроловов»?
Экзаменатор аж отшатнулся от такой невиданной наглости.
— Ты что, одурел?! Пиши, как знаешь!
— Ну да пожалуйста! Ну, тот, Многогрешный, а вот имя его какое? Всего лишь это вопросик! Да вы же знаете, ну?
— Цыц! Совсем совесть утратил! Тебя же выгнать могут!
— А пусть попробуют! Ой, да что же вы такие нелюбезные…
Инструктор оставил Фырсика наедине со знаниями, и хотя котёнок немного огорчился, это не помешало ему дописать сочинение и начать переносить ответы на бланки. Скоро объявились первые ученики, уже завершившие работу, а впоследствии абитуриенты даже выстроились в очередь, дабы как можно скорее всё сдать и быть свободными… на несколько дней — до КОТЭ по следующему предмету.
У Мурзика же всё было дурно: задание открытой формы едва удалось «добить», зато осталась куча тестов, так и не решённых, то есть выполненных методом тыка. В какой-то момент котёнку захотелось переделать всё, в чём он был не уверен, заново, но тут объявили, что осталось лишь двадцать минут. Естественно, ни о каких раздумьях уже не могло быть и речи, ведь требовалось ещё заполнить бланки ответов. Оставалось только надеяться, что Мурзику удастся набрать, по крайней мере, какой-то минимальный балл, а то и вовсе одолеть порог «сдал/не сдал» — о хорошем результате нечего было и думать.
В аудитории осталось только трое учеников, и экзаменаторы молвили, что больше никто не может выйти, и надо досидеть до самого конца. Аж тут по школе раздался тройной звонок — предвестник серьёзной тревоги или же учебной эвакуации. Но навряд ли во время КОТЭ кто-то бы проверял способность действовать при чрезвычайных обстоятельствах, значит, тревога была настоящая.
— Что-то произошло. Закройте тетр… — не успел старший инструктор договорить, как в аудиторию ворвался милиционер.
— Поступила информация про заминирование школы. Немедленно покиньте здание!
Ученики аж подскочили, но бросились исполнять приказ. Особенно ликовал Мурзик: теперь уж никто не узрит его провал, а если и увидит, будет законное основание не засчитывать результат! Все абитуриенты, ещё остававшиеся в школе, повыбегали на улицу, где гулял кое-кто из завершивших первыми. Мало кто мог понять, отчего началось такое нежданное движение, так что ученики стали расспрашивать друг друга, а заодно и делиться впечатлениями. Услышав про заминирование, большинство абитуриентов поспешили отойти как можно дальше от школы, хотя нашлись и те, у кого интерес побеждал инстинкт самосохранения. Как и перед экзаменом, одноклассники пособирались в кучки вместе со своими товарищами, и тогда стали болтать.
— Ну, что, как? Все успели дописать? Трудно было?
— Я не успел! — отозвался Мурзик.
— А чего же тогда так радостно это констатируешь?
— Да потому, что мой план «Б» сработал!
— Что-что-что?! — все одноклассники вытаращили глаза, пытаясь понять, что имел в виду котёнок.
— Всё пошло, как и было задумано!
С каждой секундой ученики лишь больше удивлялись, настороженно поглядывая на своего товарища.
— А, часом, не… Не связана ли, часом, эта поспешная эвакуация с твоим планом?!
— Именно! Видите ли, ещё перед экзаменом я знал, что ничего не знал…
— Как по-философски!
— …потому решил подстраховаться. В целом, меня бы устроил и средненький результат, но ведь я вполне мог не справиться и с половиной заданий. Итак, я договорился с младшим братом, чтобы он позвонил в полицию минут за пятнадцать до завершения КОТЭ, если, ясен пень, я не справлюсь сам и не отменю этот план. Непосредственно перед экзаменом я уточнил «критическое» время, и тогда открылось два пути: знаний и хитростей. Первый оказался для меня неодолимым, и оставалось надеяться на второй.
— Значит, твой брат позвонил «ментам» и наврал, что где-то здесь заложили бомбу? И из-за этого абитуриентов повыгоняли из пункта тестирования?
— Да, так и произошло.
— Ну, тогда поздравляю, Мурзик, ты — балбес.
— Чего это? Теперь мой неудовлетворительный результат будет недействительным, ибо меня заставили завершить работу раньше, чем было нужно! Я избавился от этого КОТЭ!
— Избавился? Нет, ты лишь его отсрочил, а себе подложил свинью. Мы все успели сдать бланки, следовательно, нам написание экзамена будет засчитано. В отличие от тебя! Конечно, результат признают недействительным, но что же? Тебя заставят писать снова, во время дополнительной сессии. А задания там будут сложнее сегодняшних, ой, сложнее!
— В самом деле?!
— В самом деле!
Мурзик скривил морду, а потом схватился за голову и глухо молвил:
— Значит, я таки идиот… Думал, всё учёл, но как, как я пропустил вот это?! Дополнительная сессия! Ой, горюшко!..
— Ничего, будешь иметь ещё полмесяца, чтобы доучить чего-нибудь. Нет худа без добра!
— Эх!
Те, кто избрал дорогу знаний, с разным успехом одолели первый Кошачий Общетестирующий Экзамен, а вот путь хитростей окончился пропастью. Следующий экзамен Мурзик сдавал уже целиком по-честному, безо всяких планов «Б», и хоть и получил умеренно удовлетворительный результат, этот результат был его. А аж тогда взялся за отечественную литературу: может, за пару недель что-то в своей голове и удастся умостить.
